«Все не так, как кажется» – как часто мы слышим эту фразу и как редко она значит что-то хорошее. В том смысле, что в реальности дела идут хуже, чем мы представляли, что за яркой оберткой скрывается горькая начинка, и все в таком духе. И наша сегодняшняя история как раз об этом – о женщине, в жизни которой далеко не все так хорошо, как могло бы показаться.

Я сейчас не нагнетаю жути. Просто многие могли бы сказать, что жизнь Анжелы складывается просто прекрасно – лучшего и желать не нужно. Счастливый брак, со стажем больше 15 лет, и это без бурь, волнений и серьезных проблем. Две умницы дочки, замечательный муж, с которым они живут душа в душу. Сложившиеся карьеры и уважение в коллективе, и у нее, и у него. Да и сама Анжела на свои 40 с хвостиком выглядит замечательно: спортивная подтянутая блондинка с волнующими глазами – такая женщина точно обращает на себя внимание.

– Мне часто говорили, что завидуют мне белой завистью. Коллеги, знакомые, да и подружки тоже. Я привыкла – настолько, что часто просто пропускала такие слова мимо ушей. Но, знаете, с какого-то момента стала их для себя отмечать, ведь уже замечала, все далеко не так радужно, как говорят.

– В каком смысле?

– Понимаете, люди всегда видят ситуацию в семье с какой-то одной стороны. И это логично, они же не находятся внутри семьи, не знают всего, что там происходит, не знают тех настроений, которые есть у каждого члена семьи. И это правильно – зачем им знать, это же личное. Но свои выводы люди все-таки делают.

Вот видят люди, как мы с мужем улыбаемся друг другу, как он меня ласково называет Солнышком, и думают, что и дома он меня на руках носит. А он не носит, хотя раньше носил! И не то чтобы я хотела, чтобы он и сейчас меня носил на руках так же, как в медовый месяц. Да, я утрирую, но я о том, что отношения поменялись, хотя со стороны у нас все просто прекрасно.

– Ну со временем огонек пропадает из отношений большинства сложившихся пар. Да и романтика тоже, правда, ее заменяет собой уважение. Я к тому, что к таким переменам, по-моему, нужно быть готовыми

– Да я же не против. Я понимаю. И даже вполне себе принимаю такие перемены. Я же и не требовала никогда, чтобы муж продолжал носить меня на руках. И с моей стороны к нему тоже стало меньше чувств. Я о том, что со стороны всего этого не видно, да и другого тоже.

Вот мне говорят: «Ах, какие замечательные у тебя дочки, умницы-красавицы растут». Да, они классные, да, я их люблю. Но ведь и проблемы с ними тоже есть: и капризничают, и скандалы устраивают, и сами уже влюбляются. И да, в чем-то мы с ними тоже друг друга не понимаем, но я воспринимаю это как что-то само собой разумеющееся, и не бегаю с рассказами обо всем этом по подружкам. А со стороны кажется, что никаких проблем с детьми у меня нет.

С любимой работой тоже похожая история. Да, я на хорошем счету, да, с карьерой все в порядке, не жалуюсь. Профессиональная репутация у меня есть, но я и вкалываю, чтобы ее оправдывать, и действительно считаю себя специалисткой в бухгалтерском учете, говорю об этом без какой-то скромности. Но босс ведь все равно пилит. Как всех. Авралы все равно ведь случаются. Как у всех. Просто я воспринимаю это нормально, как что-то естественное, а не как трагедию вселенских масштабов.

Проблем хватает, они утомляют. Но я никогда не концентрировалась на проблемах. Наоборот, всегда старалась сосредоточиться на позитиве – всегда рассказывала всем вокруг, что у меня все хорошо. Не делала вид, что все хорошо – это важно! – а старалась жить так, чтобы не замечать плохого и, по-моему, мне это неплохо удавалось.

– Звучит так, словно сейчас вы скажете: «А потом все изменилось»

– Ну, не то, чтобы прямо изменилось. Я все так же встречалась с подружками, мы все так же активно сплетничали. Быт был все так же налажен, работа – тоже. Дочки все так же росли, радовали и нервировали одновременно. А вот муж. Да, в чем-то наши отношения изменились, потому что у меня в голове поселилась мысль: «Дерек мне изменяет».

Я попыталась это принять

По словам Анжелы, подобные мысли посещали ее и раньше. Но редко, пробегая мимо. А тут мысль об измене мужа прочно засела в голове, постепенно превращаясь из простого подозрения в практически железную уверенность.

– Да, я была уверена, что у Дерека кто-то есть. Не спрашивайте, почему. У меня не было каких-то доказательств. Я даже их не искала. Просто чувствовала, спинным мозгом или чем-то еще. Мне кажется, каждая настоящая женщина всегда узнаёт, что у ее мужа кто-то есть, если он вообще ходит налево. По задержкам на работе, легкому запаху чужих духов, рыжему волосу на плече свитера, смущенным ответам на простые вопросы – по чему-то такому, у каждой женщины свой случай, свои маркеры и даже свои методы.

Да, я и раньше задумывалась, а не изменяет ли мне Дерек. Но это было что-то другое, какая-то ревность от обиды – может, мне просто не хватало Дерека, хотелось, чтобы он уделял мне больше внимания, проводил со мной больше времени, был со мной более страстным в постели. Вот у меня и мелькала мысль: «А не изменяет ли он мне? Может, у него кто-то есть? И это потому в наших отношениях стало как-то меньше всего». Но я быстро даже не гнала эту мысль прочь, а просто выбрасывала из головы, настолько нелепой она мне сразу же казалась.

А с какого-то момента эта мысль укоренилась, а потом и превратилась в уверенность. Говорю же, я не сомневалась, я просто знала, что у него кто-то есть.

– И что делали? Ну, после того, как у вас появилась эта уверенность?

– Я попыталась это принять – всю эту ситуацию, такой, какая она есть. Спокойно и без эмоций. Я никогда не рублю с плеча, на работе научилась – поспешные решения провоцируют ошибки.

Вот и здесь: я постаралась отложить возмущение, обиду и другие негативные эмоции в сторону и спокойно посмотреть на то, что у меня есть. А у меня есть семья – две любимые дочки, которым тоже нужна семья, нужен отец. У меня есть муж, который, хоть и ходит налево, но всячески это скрывает, не дает на это даже намека. Просто я чувствую. А Дереку-то важен брак.

– Получается, вы побоялись развода? А подружки что по этому поводу сказали? Вы же им рассказали? Спрашиваю, потому что женщины обычно делятся такими вещами друг с другом

– Да не хотела я развода. Я совершенно четко это понимала. Не то, чтобы я боялась начинать все заново или думала, что не проживу без мужа. Нет, просто я не собиралась его бросать и сдаваться. С другой стороны, и бороться за его любовь, за его внимание тоже не хотела. Почему это я должна была что-то доказывать Дереку? Да еще и в то время, когда у него кто-то есть.

А подружки. Им я рассказала. Правда, не все, и потом вы поймете, почему. Я и так целую кучу советов выслушала, даже тех, о которых не просила. Причем самых разных – от гневных советов бросить Дерека до лукавых предложений завести любовника.

Мои подружки – это вообще что-то. Нас с ними хлебом не корми, дай посплетничать. Вот есть читательские клубы, все участники которого читают одну книгу, а потом обсуждают ее. Есть клубы детективов, члены которого разгадывают запутанные преступления. А у нас получался какой-то клуб сплетниц. Мы встречались и, за чашкой чая или бокала вина, перемывали косточки общих знакомых.

– А друг друга?

– Ну за глаза, конечно же. Если какая-то из подружек отсутствовала, то могли обсудить и ее.

– Если было за что?

– Да всегда есть за что. Вот кто видится с друзьями каждый день? На это в ритме современной жизни просто нет времени. Мы лично собирались компанией раз в две-три недели. За это время у каждой, конечно, накапливались какие-то случаи, истории, мысли. Это и обсуждали. Каждый, как это модно сейчас говорить, инфоповод.

К каким-то вещам мы возвращались и потом, раз за разом. Вот вы спросили, обсуждали ли мы друг друга. Конечно! Вот, например, Триш могла похвастаться новой прической и тем, какую крутую парикмахершу она нашла. А через недельку, на следующих посиделках, одна из нас спрашивала, почему Триш не смогла прийти, и мы начинали ухахатываться, вспоминая ее смешное афро и то, сколько она заплатила за эту прическу. Да еще и считала, что заплатила мало.

– Жестко

– Да это еще цветочки. Хотя, наверное, сплетницы всегда достаточно жесткие или, по крайней мере, циничные. Но, скажу вам честно, мне нравилось, причем чем дальше, тем сильнее.

Чем больше проблем было в моей жизни – да еще и таких, о которых не знают все вокруг – тем больше удовольствия я находила в сплетнях. Наши посиделки стали для меня настоящей отдушиной: я с упоением обсуждала все подряд – от новой прически Триш до костюмов Никки Хейли. И по каждому вопросу у меня, конечно же, было свое собственное мнение. Мне всегда находилось, что сказать, даже если это была какая-то шпилька или другая колкость.

– То есть в выражениях вы не особо стеснялись?

– Да, наверное. Может, потому, что это я такая. Может, просто период в жизни такой был. Ну и как я, скажите мне, могла рассказать все, что чувствую, в таком-то осином гнезде? Стоило ли мне говорить, что да, муж мне изменил, но я не хочу уходить от него, не хочу что-то менять. Не хочу скандалов, разводов, ссор с его родственниками, не хочу взглядов украдкой от его знакомых, не хочу молчаливого и показательного сочувствия от моих знакомых. Не хочу перемен к худшему.

Да меня просто бы заклевали! Вот я и храбрилась, была на позитиве, всеми силами старалась показать, что ничего такого в измене мужа нет, что я спокойно ее переживу, что меня она совершенно не волнует. И вообще, я выше этого!

– Не хотели, чтобы вас обсуждали за спиной? По-моему, вас и так бы обсуждали

– Конечно, обсуждали бы в любом случае. Да меня и так уже обсуждали, и до этого, как и любую другую участницу нашего «клуба сплетниц». Сто процентов. Я прекрасно это понимала. Ну не могло быть такого, что мы с Кортни, Хелен и Дейзи обсуждаем Триш без Триш, потом с Кортни и Триш перемываем косточки Хелен без Хелен, а без меня они меня не обсуждают.

Обо мне подружки тоже сплетничали. Я никогда не хотела знать, что именно. По-моему, это логично. И здесь бы тоже сплетничали – такой-то повод, измены мужа. Вопрос только в том, в каком контексте. Отлично зная наш «клуб», я не хотела давать лишний повод. И поэтому старалась держать нос кверху.

Ну и компенсировала свои собственные проблемы любимым делом – сплетнями. И, наверное, перегнула палку. Да нет, не наверное, а точно, просто тогда я этого не поняла. И довольно жестко, действительно жестко, прошлась по Хелен.

Когда сплетничают о тебе

Настоящие сплетницы еще и ябедничают, то есть говорят отсутствовавшей подруге, что о ней сплетничали. И начинают тем самым новую сплетню, ну или выводят старую на новый виток, кому как больше нравится. Поэтому настоящие мастерицы сплетен, перемывая косточки кому-то из общей компании, стараются не переходить черту – чтобы перемывание косточек не перешло в обиды и выяснение отношений.

– У Хелен вот уже с год были отношения с женатым мужчиной. Она крайне неохотно о них рассказывала. Да они, с ее слов и казались совершенно бесперспективными: получилось, что он уходить из семьи явно не собирался, а она умудрилась втрескаться в него по уши. И вот уже год мучилась, а мы, на наших посиделках, клещами из нее подробности тянули.

Конечно, эта ситуация давала сотню поводов для сплетен. Конечно, мы активно ее обсуждали, когда Хелен по каким-то причинам пропускала наши посиделки. В один из вечеров наш разговор снова зашел о проблемных отношениях нашей отсутствующей подружки. А я накануне как раз поссорилась с мужем и решила отыграться. Я довольно резко и категорично – но искренне и честно – высказалась о таких отношениях, которые ведут в никуда, в которых женщина страдает, но при этом умудряется разрушать чужую семью. И еще добавила что-то вроде того, что я люблю Хелен, но поступает она очень некрасиво.

– Дайте угадаю: и она узнала, что вы говорили?

– Да, кто-то ей рассказал. Наверное, Кортни, она никогда не умела держать язык за зубами. С другой стороны, я-то сказала то, что думала. Но Хелен все равно обиделась, когда узнала. Точнее, затаила обиду.

После этого наше с Хелен общение становилось все более прохладным. У меня появилось чувство, что она меня избегает: собирается с нами все реже, не при мне, а когда меня нет, Хелен всегда участвует в посиделках. А когда мы все-таки собираемся вместе, то преимущественно молчит. Чем активнее я перемываю кому-то косточки, тем больше она отмалчивается, хотя раньше поддакивала мне активнее других. И сама темы для разговоров не подбрасывает. И в оценках тех или иных событий мы с ней все чаще расходимся.

Я чувствовала, что между нами есть какое-то напряжение, и с каждой встречей оно все усиливалось. Само по себе оно бы не исчезло – для ссоры нужен был только повод. И он появился, когда мы стали спорить о случае с коллегой Хелен.

Это был какой-то странный вечер: с самого его начала мы принялись обсуждать измены с интрижками. Вот Хелен и рассказала, как коллега постоянно жалуется ей на то, что муж ей, наверное, изменяет, а Хелен уже и не знает, что сделать, чтобы эта коллега изливала душу кому-то другому – грубить ей не хочется, но и быть подушкой для слез тоже, зачем ей это нужно. Тут я возьми и вставь шпильку о том, что женщина, с которой изменяют, и не поймет женщину, которой изменяют. Ну или что-то в таком духе.

У меня просто вырвалось, не знаю, почему. Может, как раз из-за того напряжения, которое в последнее время было между мной и Хелен. Ну а она ответила, что такие разговоры нужно вести не с коллегами, а с подругами, причем настоящими, такими, которые поймут и посочувствуют, которые что-то посоветуют, а не будут осуждать и сплетничать за твоей спиной о тебе так же, как обо всех подряд знакомых.

– О, а это уже шпилька в ваш адрес. Или мне показалось?

– Уверена, что не показалось, и это действительно была шпилька именно в мой адрес. Я тоже молчать не стала и честно сказала Хелен все, что думаю о тех женщинах, которые пытаются увести чужих мужей, которые разрушают чужие семьи в тех отношениях, где им ничего не светит. Если в двух словах, то ничего хорошего. И что такие женщины круглые дуры, если думают, что они построят счастье на чужом несчастье, и еще обижаются на разговоры об этом за своей спиной.

На что Хелен ответила, что да, может, и круглые дуры, но не настолько круглые, как те жены, за спинами которых мужья строят отношения с их подругами, а они этого не замечают, хотя все вокруг это видят, да еще и пытаются умничать, обсуждать и унижать других.

И она призналась, что ее роман с женатым мужчиной – это роман с моим Дереком. Представляете? Я была права. У мужа не просто была другая женщина – это была моя подруга. Подруга, которой я лениво и как бы нехотя, стараясь держать марку, рассказывала, что у моего мужа кто-то есть. Подруга, которая рассказывала мне, что у нее кто-то есть.

Как же тупо! А я не могла сложить два и два. Но самое забавное в том, что все остальные подружки, Кортни, Дейзи и Триш, знали о том, с кем встречается Хелен. И ничего мне не говорили.

– Если честно, у меня просто нет слов. Женская дружба, конечно, бывает разной, но я даже не знаю, что тут можно сказать

– Вот и у меня слов не было. Я потерялась, я почувствовала себя униженной и оплеванной. Смешной. Одно дело сплетни за спиной у подружек, пусть даже колкие и жесткие. Но такое – это предательство, причем настолько лицемерное, что я прямо не знаю.

– Слушайте, ну сплетни – это ведь тоже лицемерие, в какой-то мере так точно

– Да, но не в такой же. Хотя и они могут ранить, теперь я это понимаю.

В любом случае, если до ссоры с Хелен я мирилась с неподтвержденной изменой мужа, не говорила об этой интрижке с Дереком, оставляя себе маленькую лазейку – мысль о том, что, может быть, я ошибаюсь, несмотря на свою интуицию, и муж мне верен – то такого я стерпеть уже не смогла. Это было выше моего достоинства.

Я поговорила с Дереком, объяснила все дочкам – они уже достаточно взрослые, пусть знают – собрала вещи, взяла своих девочек, и мы вместе поехали в Джэксонвилл. Начинать все на новом месте.

Было это полгода назад. Муж поехал следом. Уже бывший, мы развелись. Он регулярно видится с дочками и постоянно просит дать ему второй шанс. Я вижу, как к нему тянутся дочки, и иногда задумываюсь над этим.

– А что подружки?

– Я перестала с ними общаться. Как я могу, после такого? По сути, они все меня предали. Вот я и заблокировала их везде. Хотя и понимаю, что тоже во многом была неправа со своей любовью к сплетням. Но я все еще не хочу с ними общаться, даже если нам и стоит поговорить. Просто не знаю, когда смогу и смогу ли вообще.